Он помолчал, потом заговорил вновь:
– Все, что можно, я сделаю.
Если поначалу Фицдуэйну казалось, что пилот чуть ли не подросток, то теперь, посидев рядом и поговорив с ним, он изменил свое мнение. То, что он успел заработать звание полицейского инспектора, тоже свидетельствовало в его пользу.
– Скажите, инспектор-сан, какой университет вы заканчивали? – спросил он.
– Тодаи, – с гордостью ответил пилот. Воистину, все нити сходились к токийскому университету, все дороги и все пути…
– Тогда все в порядке, – кивнул Фицдуэйн с облегчением.
Пилот снова повернулся и бесстрастно посмотрел на этого сумасшедшего гайдзина.
– Вы должны двигаться и маневрировать по моей команде, инспектор-сан, – сказал Фицдуэйн. – Поводим их из стороны в сторону. Никаких иммельманов и мертвых петель. Просто в нужный момент придется пару раз вильнуть задом, понимаете?
Пилот, он же инспектор-сан, продолжал в недоумении смотреть на Фицдуэйна, и тому пришлось разразиться небольшой речью. Только после этого до него дошло, и лицо полицейского осветилось пониманием.
– Ах вон оно что! – воскликнул инспектор с энтузиазмом.
Фицдуэйн выглядел очень довольным.
– Мне всегда хотелось, чтобы кто-нибудь ответил мне именно так! – с улыбкой заметил он.
Вертолет “Яибо” был всего в каких-нибудь ста ярдах от дирижабля, но держался сзади и чуть выше.
Гондола находилась внизу, под оболочкой с газом, и не была видна из этой позиции, зато они смогли подобраться к тихоходному летательному аппарату так близко, что казалось – еще немного, и до дирижабля можно будет дотронуться. При этом экипаж, находившийся в гондоле, не мог их заметить и не мог помешать.
Их противник был слеп.
– Огонь! – приказала Ошима. – Опустошите-ка ваши магазины.
Террористы открыли отчаянную стрельбу из двух АК-47 и пяти пистолетов-пулеметов калибра девять миллиметров.
“Хьюи” летел с распахнутыми дверями, однако грохот стоял оглушительный. Горячие гильзы разлетались во все стороны, подпрыгивали и гремели на железном полу и дождем сыпались вниз, в темную пропасть глубиной в две тысячи футов, на дне которой слабо мерцали огни большого города.
Меньше чем за десять секунд почти три сотни пуль с цельнометаллической оболочкой пробили похожую на сосиску-переростка газовую оболочку дирижабля.
Гелий начал медленно вытекать сквозь пробитые ими отверстия.
Завывая турбинами, два вертолета “Супер-кобра” японских сил самообороны с полным боекомплектом на борту поднялись в ночное небо над базой Атсуги и помчались на выручку дирижаблю.
– …Расчетное время прибытия десять – единица, ноль – минут, – передавал Паук по рации. Ответа не последовало.
Иммельман, мертвая петля – название фигур высшего пилотажа.
– Боевые вертолеты подойдут через десять минут, – повторил он.
В наушниках раздавался только треск статических разрядов. Посередине сеанса связи дирижабль внезапно замолчал.
– Черт! – воскликнул Фицдуэйн со вполне понятным раздражением, когда рация перед ним разлетелась вдребезги.
Судя по тому, под каким углом пули прошивали крышу гондолы и вонзались в пол, стреляли сзади и чуть сверху. Прежде чем разбить передатчик, пуля должна была дважды пройти сквозь двойную полиэстровую оболочку газового резервуара и пробить усиленный кевларовым волокном пластик на потолке гондолы.
Фицдуэйн надеялся, что кевлар защитит их от легкого автоматического оружия, которым обычно пользовались террористы, однако его ждало разочарование. С каждой минутой он узнавал все больше и больше о способности дирижаблей противостоять современному стрелковому оружию. Фицдуэйн всегда радовался возможности расширить свой кругозор, но, откровенно говоря, сегодняшний способ был ему не особенно по душе.
На тыльной стороне его ладони показалась кровь: он порезался об острую кромку осколка пластика, отлетевшего от корпуса передатчика. Фицдуэйн слизнул красную капельку. На коже обнаружилась царапина длиной в полтора дюйма.
Как бы там ни было, до сих пор им очень везло. По его подсчетам, террористы вели огонь уже больше минуты, но пока не повредили ничего важного и не задели никого из команды.
“Яибо” между тем убедились, что попасть в дирижабль и нанести ему действительно серьезный урон – это две разные вещи. Пробитая во многих местах оболочка теряла газ, но пулевые отверстия были слишком малы по сравнению с огромной площадью поверхности всего резервуара. Должно было пройти немало времени, прежде чем утечка газа начнет сказываться на подъемной силе. У летчиков первой мировой войны были те же проблемы с германскими “Цеппелинами”, правда, до тех пор, пока не были изобретены зажигательные снаряды. С другой стороны, “Цеппелины” могли отвечать огнем.
Фицдуэйн посмотрел вниз. Они как раз пересекали береговую линию, и внизу показалась Токийская бухта – отличное место для вынужденной посадки. Самое главное, жителям Токио ничто больше не грозило.
– Ну, где эта железная саранча из преисподней? – спросил Фицдуэйн в свой микрофон. Он хотел убедиться, что бортовой интерком еще работает, а заодно – подбодрить, пока мог, своего пилота.
– Все еще наверху, – отозвался Лонсдэйл. В подтверждение его слов по крыше гондолы снова забарабанили пули, и в потолке появилось несколько новых дырок.
– Насколько я понимаю, они бьют по нам из АК-47 и каких-то девятимиллиметровых трещоток, – добавил сержант. – Крышу пробивают только пули из АК.
– Это очень любопытное наблюдение, Эл, – отозвался Фицдуэйн суховато. – Как ваши дела, Танабу-сан?
– Они скоро догадаются, что нужно стрелять непосредственно по гондоле, – отозвалась Чифуни. – Или хотя бы по двигателям.
– Мы входим в свободную зону, – обрадовал обоих Фицдуэйн, – так что скоро и нам можно будет позабавиться. При условии, конечно, что Эл не станет направлять свое ружье для охоты на гиппопотамов в сторону Токио. Кстати, какая у нее убойная дальность?
– Около восьми миль, – гордо ответил Лонсдэйл. Фицдуэйн содрогнулся, но ничего не сказал. Он честно выполнял требование Паука, но теперь они были над морем. Пора было позаботиться о самообороне. Пора было ответить ударом на удар.
– Вниз! Вниз! Вниз! – крикнул он пилоту. – На максимальной тяге, максимальный угол – вниз!
Пилот отклонил штурвал управления вперед, и дирижабль как с огромной горы заскользил вниз, к мрачной воде внизу. В иллюминаторах Фицдуэйн разглядел огни нескольких судов – их экипажи получат сегодня бесплатное развлечение. Впрочем, он надеялся, что в нужный момент они все-таки догадаются пригнуться пониже.
Вертолет террористов неожиданно появился справа, со стороны Лонсдэйла, и стал уравнивать скорости, чтобы расстрелять гондолу в упор. Поначалу, когда дирижабль резко пошел вниз, Рейко Ошима подумала, что их огонь достиг цели, однако в любом случае нелишним было в этом убедиться. К сожалению, дирижабль падал не на город, как ей хотелось, но все же его уничтожение, безусловно, было бы большой победой.
Расстояние до вертолета равнялось каким-нибудь шестидесяти ярдам. Через свой телескопический прицел Лонсдэйл рассмотрел даже выражения лиц двух террористов, в которых попали его разрывные пули весом по 750 гран [18] каждая.
Он выстрелил еще. В бортах вертолета появились пробоины, а внутри засверкали яркие вспышки – там взрывались пули крупного калибра, – но “Хьюи” продолжал лететь. Это было удивительно: во Вьетнаме такие вертолеты сбивали сотнями. Видимо, в данном случае им попалась или необычайно крепкая машина, или слишком упорный экипаж.
Лонсдэйл увидел, как из распахнутой двери вертолета выпало и рухнуло в воду чье-то тело. В следующую секунду “Хьюи” отвернул в сторону и быстро исчез в темноте. Стычка заняла всего несколько секунд.
Чифуни перешла на правый борт, чтобы помочь Лонсдэйлу, но сразу заработала пулю в плечо. Боль и сила удара заставили се безвольно привалиться к переборке кабины и выпустить из рук “винчестер-магнум”.
Фицдуэйн побледнел и повернулся к ней. На мгновение он увидел ее обнаженной, доверчиво лежащей в его объятиях в тот незабываемый день, когда они занимались любовью.
Выпрыгнув из кресла пилота, он бросился к ней и помог сесть. Убедившись, что рана не опасна, Фицдуэйн наскоро перевязал Чифуни руку, понимая, что, быть может, делает ей больно. К сожалению, на большее не было времени. Быстро поцеловав Чифуни в лоб, он подхватил ее винтовку и проверил магазин. Молодая женщина улыбнулась. Она все еще чувствовала слабость от шока.
Дирижабль тем временем выровнялся и пошел так низко над водой, что гондола оказалась на одном уровне с мостиком нефтеналивного танкера, который шел встречным курсом, направляясь в Токио.
Вахтенные пораскрывали рты, когда огромная черная громадина дирижабля свалилась с неба и устремилась прямо на них, словно собираясь протаранить танкер лоб в лоб. Однако все обошлось. Воздушный корабль пронесся справа по борту с относительной скоростью около восьмидесяти миль в час и исчез за кормой. Как заметил потом помощник капитана, он слыхал про “Летучего Голландца”, но легендарный парусник был слишком мал. Колоссальные размеры дирижабля заставили его вообразить, правда, всего на несколько секунд, что на них налетел какой-нибудь летучий супертанкер.
